Заявление – Последняя информация о ситуации с COVID-19 в Европейском регионе ВОЗ

Заявление для прессы д-ра Hans Henri P. Kluge, директора Европейского регионального бюро ВОЗ

15 октября 2020 г., Копенгаген, Дания

На виртуальном брифинге для прессы директор Европейского регионального бюро ВОЗ представил последнюю информацию о ситуации с COVID-19 в Европейском регионе, на фоне значительного роста заболеваемости.

Доброе утро, и добрый день,

Европейский регион живет во времена пандемии. Но времена пандемии – не обязательно "темные времена".

Сегодня я расскажу вам об эпидемиологической ситуации, о наших оценках положения, о соразмерных ответных действиях и о том, от каких шагов нам следует воздержаться.

Я начну с цифр. В Европейском регионе начался осенне-зимний период роста заболеваемости: ежедневное число случаев растет по экспоненте, и подобным образом увеличивается и ежедневное число летальных исходов.

Такая эпидемиологическая обстановка вызывает огромную обеспокоенность: растет заболеваемость, растет число случаев госпитализации, COVID-19 стал пятой ведущей причиной смертности, и уровень смертности достиг 1000 случаев в день.

В Регионе регистрируются самые высокие еженедельные показатели заболеваемости COVID-19 с начала пандемии: зарегистрировано почти 700 000 случаев инфекции.

Число подтвержденных случаев превысило 7 миллионов, увеличившись с 6 до 7 миллионов всего за 10 дней. За прошедшие выходные были установлены новые рекордные показатели: и 9, и 10 октября общее суточное число случаев впервые превысило 120 000.

Значит ли это, что мы вернулись к ситуации, которая наблюдалась в середине марта? Нет. Несмотря на то, что сейчас суточное число случаев в 2-3 раза выше, чем во время пика заболеваемости в апреле, уровень смертности в настоящее время ниже в пять раз. Время, за которое число случаев госпитализации увеличивается вдвое, сейчас больше в 2-3 раза. Сам вирус, однако, не изменился: он не стал ни более, ни менее опасным.

Увеличение суточных показателей инфицирования можно объяснить техническими причинами, одна из которых – это, несомненно, число проводимых тестов, особенно среди молодых людей. Более низкий уровень смертности, в свою очередь, можно объяснить тем, что более существенная часть случаев сейчас отмечается среди менее уязвимых, молодых людей, что обусловлено мобильностью и незащищенными контактами среди людей из младших возрастных групп, которые легче переносят тяжелую форму заболевания и имеют больше шансов на выживание.

Эти данные говорят о том, что на данный момент эпидемиологическая кривая растет, но крутизна этой кривой ниже, что и обусловливает более низкую смертность. В то же время, ситуация может резко ухудшиться в том случае, если болезнь опять охватит старшие возрастные группы после того, как люди разных возрастов начнут более интенсивно контактировать в помещениях.

Так что же нас ждет впереди?

Прогнозы, полученные с помощью надежных эпидемиологических моделей, не внушают оптимизма. Согласно этим моделям, продолжительное смягчение ограничений может к январю 2021 г. привести к тому, что суточные показатели смертности будут в 4-5 раз выше, чем в апреле.

Вместе с тем, эти же модели показывают, что простые меры – такие как, например, систематическое и повсеместное использование масок (на уровне 95% начиная с настоящего времени, вместо наблюдаемых ныне менее 60%) и строгий контроль за собраниями людей в общественных местах и на частной территории – могут позволить сохранить к 1 февраля вплоть до 281 000 человеческих жизней в 53 государствах-членах в нашем Регионе.

При сценариях пропорционально более строгих мер контроля модель дает намного более оптимистичные (и при этом надежные) прогнозы: уровень заболеваемости и смертности все равно будет несколько выше, чем во время первой волны, но при этом кривая будет менее крутой. Иными словами, при таком сценарии нам следует ожидать, что рост заболеваемости будет более высоким и более продолжительным, а не резким, что даст нам больше времени на реагирование.

Эти прогнозы лишь подтверждают уже сказанное нами: пандемия не изменит своего течения сама по себе, но мы в состоянии повлиять на нее.

Соразмерные и целевые ответные меры

Многие страны Европы ужесточают ограничительные меры, и это хорошо – такие меры сейчас абсолютно необходимы. Это соразмерные, необходимые действия, обоснованные имеющимися фактическими данными о том, что распространение инфекции происходит в домашних условиях, в закрытых помещениях и в сообществах, которые недостаточно хорошо выполняют защитные меры.

Таким образом, нам требуются бескомпромиссные локальные инициативы, предусматривающие более тщательные меры персональной защиты и ограничивающие массовые собрания людей.

Меры, которые уже действуют или предлагаются в настоящее время, являются реакцией на сложившуюся ситуацию и призваны предвидеть возможные ее ухудшения. Иными словами, эти меры призваны дать нам возможность приготовиться и сгладить эпидемиологическую кривую. Эти меры нужны для того, чтобы спасать человеческие жизни от COVID-19, при этом не подвергая людей риску, связанному с другими болезнями и с экономическим спадом.

Любое дальнейшее "ужесточение" таких мер станет результатом несоблюдения мер, которые действовали до этого, и поэтому будет лучше, если мы начнем выполнять такие меры уже сейчас, когда они относительно безболезненны, не дожидаясь их нарастающего усиления, наподобие того, что многие из нас, к сожалению, испытали на себе весной.

Мне очень часто задают вопрос о том, выступает ли ВОЗ-Европа за "закрытие стран" или против него.

В ответ на это хочу сказать следующее. На встречах с прессой я всегда говорю о том, что пандемия, которую мы наблюдаем сегодня, отличается от той пандемии, которую мы видели вчера, и это касается не только динамики заболеваемости, но и наших ресурсов для противодействия болезни. Аналогичным образом, то, что мы называли "закрытием" шесть месяцев назад – это уже далеко не те меры, которые будут предприниматься сегодня.

В марте закрытие было повсеместным. Была приостановлена жизнь во всех сферах нашего общества и его экономической деятельности: закрылись предприятия, остановилась социальная жизнь, не работали школы, люди не могли передвигаться, границы оказались на замке. В марте такое закрытие было неизбежной мерой, потому что мы были застигнуты врасплох.

Сегодня под закрытием понимается уже совсем другое. Закрытие означает пошаговое наращивание соразмерных, целевых мер с четко определенным сроком действия. Меры, которые предпринимаем мы все, как на индивидуальном, так и на общественном уровне, нужны для минимизации сопутствующего ущерба для нашего здоровья, нашей экономики и нашего общества.

Мы считаем, что решение о повсеместном ужесточении мер должно учитывать как прямые риски, связанные с пандемией, так и сопутствующий ущерб.

Психическое здоровье:

• Обеспечить оказание психиатрической помощи на уровне местных сообществ.
• Противодействовать стигматизации и дискриминации.

Гендерное домашнее насилие:

• Мы должны заботиться друг о друге.
• Мы должны обеспечить непрерывную работу социальных служб.

Сопутствующий ущерб для учащихся:

• Мы должны сделать все возможное для того, чтобы школы продолжили работу.
• Нам требуются адресные меры политики для поддержки детей из групп риска с особыми образовательными потребностями или нарушениями здоровья.

Профилактика сопутствующего ущерба и другие меры здравоохранения, такие как иммунизация и профилактика и ведение рака и сердечно-сосудистых заболеваний:

• Мы должны обеспечить работу системы здравоохранения по двухпотоковому принципу.

Экономическая уязвимость:

• Нам нужны такие меры социальной защиты, которые смогут охватить всех, кто в ней нуждается. Для этого нужно, в частности, сокращать бюрократические проволочки и обеспечивать дополнительные услуги (в том числе по охране психического здоровья).

Позаботиться о наших крайне утомленных работниках здравоохранения и других работниках, участвующих в борьбе с коронавирусом:

• Провести оценку ситуации, обеспечить надлежащее вознаграждение, действовать решительно.

Все эти факторы риска должны тщательно отслеживаться, в рамках мониторинга данных о ситуации с COVID-19.

Мы призываем государственные органы и граждан проявлять эмпатию и участвовать в общественном диалоге с теми, кто сильнее всего пострадал от ограничительных мер, чтобы поддерживать в них надежду, доверие и связь с обществом.